Иногда человек испытывает сильнейший страх перед некоторыми предметами, животными или людьми, и порою случается, что причиной таких навязчивых страхов оказываются самые близкие люди, не осознающие, какое действие могут оказать их слова.
Чтобы не быть голословным, приведу заметку из приложений к журналу «Нива» за 1907 год, в которой рассказывается о необычной судьбе одной певицы.
(стиль оригинала сохранен):
«Мария Феличита Малибран Гарсия, по редкому голосу и выдающемуся сценическому дарованию считавшаяся знаменитейшей певицей своего времени (1808-1836), прошла школу пения под руководством своего отца — тенора и композитора Гарсия, и дебютировала в Лондоне в партии Дездемоны.
Перед дебютом отец, человек горячий и крайне вспыльчивый, исполнявший на этот раз роль Отелло, пригрозил дочери, что убьет ее действительно, а не только для вида, если она не оправдает его ожиданий и не исполнит свою партию безукоризненно как в вокальном, так и в сценическом отношении и что для этой цели нарочно запасся хорошо отточенным кинжалом.
Настал вечер, и молодая артистка имела редкий и выдающийся успех. Но в последнем акте, когда Отелло крадется к покоющейся в постели Дездемоне с намерением убить ее, на весь театр раздался пронзительный крик певицы, и молодая девушка, вскочив с постели как безумная, пронеслась по всей сцене прямо за кулисы.
Занавес пришлось опустить, так как продолжать оперу оказалось невозможным. Молодая артистка исчезла. Только два дня спустя ее нашли на дворе, притаившейся за поленницей, полумертвую от голода и испытанного страха. Ее отвели домой и только с большим трудом смогли успокоить.
С тех пор великая артистка никогда не могла исполнить роль Дездемоны без того, чтобы при окончании ее не впасть в обморок, иногда даже весьма продолжительный. Вот до чего сильно повлияла на нее угроза отца».
Мозговые механизмы, приводящие к образованию таких устойчивых страхов, в свое время были изучены И.П.Павловым в опытах на собаках. Еще из школьного учебника мы помним, что если перед кормлением собаки рядом зажигать лампочку, то через некоторое время свет будет вызывать выделение слюны.
После неоднократного сочетания двух событий мозг собаки при помощи «временной связи» объединяет, связывает два эти факта — лампу и пищу. Увидев загорание лампы, собака как бы догадывается, что сейчас ее будут кормить.
Правда, в школьных учебниках не сказано, что Павлов делал и другие опыты. Например, он включал метроном, а потом раздражал лапу собаки электрическим током, вызывая болевой оборонительный рефлекс. Уже через 1 -2 сочетания звук метронома вызывал у собаки негативную эмоцию — она беспокоилась, скулила и пыталась вырваться из станка, в котором была закреплена.
С определенной долей оговорок можно утверждать, что при неоднократном повторении опыта звук метронома вызывал у собаки сильный страх. Когда она слышала этот стук (на месте собаки я бы назвал его зловещим!- Прим. авт.), она как бы предчувствовала, что ее будут бить током.
На самом деле нам практически невозможно судить, что ощущала павловская собачка в тех экспериментах, но вот что ощущаете вы при виде зубоврачебного кресла или звуке бормашины, вам нетрудно представить. Наверное, это холод в груди, учащение сердцебиения, стеснение дыхания, возможно, холодный пот и слабость в ногах.
Таким образом, обстоятельства места, где мы когда-то испытывали неприятные эмоции и в частности страх, в дальнейшем вызывают те же самые или очень похожие эмоции.
Например, чувство страха, спровоцированное сердечно-сосудистыми нарушениями, совпав по времени с пребыванием на площади, стадионе или другом открытом пространстве, в дальнейшем по механизму условного рефлекса может привести к агорафобии — страху открытых пространств.
Если же сердечный приступ произошел у человека в кабине лифта или вагоне метро, то у него может развиться клаустрофобия — страх замкнутых пространств.
В начале болезни фобии возникают по механизму условного рефлекса, однако с течением времени условия возникновения страха расширяются. Эта особенность динамики фобического синдрома позволила Н. Асатиани выделить три стадии в его развитии. Для первой стадии характерно возникновение страха при непосредственном столкновении с психотравмирующей ситуацией.
Например, страх возникает при поездке в метро, где ранее у больного случился «сердечный приступ», сопровождавшийся чувством сильного страха.
Для второй стадии характерно возникновения страха уже при ожидании встречи с психотравмирующей ситуацией, то есть при ожидании поездки в метро в нашем примере.
На третьей стадии страх возникает при одном только представлении о возможности психотравмирующей ситуации (представление о поездке в метро) в спокойной обстановке. В тяжелых случаях дело доходит до того, что больные не покидают дома и все время проводят в постели. Безусловно, что в таких случаях требуется вмешательство врача-психиатра, только который может оказать квалифицированную помощь.
А.Адамович и Д.Гранин в своей «Блокадной книге» приводят пример формирования страхе перед водой — аквафобии, у женщины, пережившей ленинградскую блокаду:
«…Все мы очень боялись умереть на льду. Почему? Потому что мы боялись, что нас съедят рыбы. Мы говорили, что лучше нас убьют на земле, на мелкие куски разорвет, но только не на льду. Особенно я. Я была трусиха. Я этого не скрываю, да, трусиха. Боялась, что меня рыба съест. И вот с тех пор я стала бояться воды. А когда девчонкой была, я вообще хорошо плавала. Я спортсменкой была когда-то. А потом, после ледовой дороги, я стала бояться воды. Даже не могу в ванне сидя мыться, я обязательно должна просто под душем стоять. Боюсь воды — вот и вся моя беда».
Следует отметить, что при формировании навязчивых страхов важную роль играют не только условные рефлексы, но и другие механизмы. Во-первых, это может быть опасение по поводу реальной, но сильно преувеличенной опасности.
Так, известный отечественный невролог и психиатр С. Давиденков писал: «Например, навязчивый страх внеполового заражения сифилисом есть доведенная до степени патологии вполне реальная опасность, так как внеполовым сифилисом действительно можно заразиться и от него должно оберегаться. Аналогично такие объекты фобий, как сумасшествие, рак, простуда, смерть, возможность утонуть во время купания или попасть под грузовик, на самом деле могут встречаться в жизни».
С другой стороны, навязчивые страхи далеко не всегда связаны с реальной опасностью. Например, навязчивый страх заражения венерическим заболеванием иногда развивается в ситуации, когда больной только собирается изменить жене, но еще не сделал этого.
В подобных случаях сифилофобия может быть понята как самонаказание за аморальные тенденции. Такая символика, с подменой реальных событий мыслями о них и переживаниями возможности, — весьма частое явление при навязчивых страхах.
medinfo.ua
Ключевые слова:
